Шри Сингха
Шри Сингха (Санскрит: Śrī Siṃha; Тиб. ཤྲཱི་སིང་ཧ་, ཤྲཱི་སིངྷ་, དཔལ་གྱི་སེང་གེ་, Вайли: dpal gyi seng ge) - один из первых мастеров линии Дзогчен, родом из царства Хотан, расположенного на территории современной китайской провинции Синьцзян. Он был учеником Манджушримитры и главным учителем Джнянасутры. Он известен тем, что разделил учения раздела сущностных наставлений (менгак де) на четыре цикла: внешний, внутренний, тайный и сердечная сущность (Ньингтик). Его последнее завещание, которое он передал Джнянасутре перед тем, как перейти в радужное тело, называется «Семь гвоздей».
Житие Шри Сингхи
Школа Ньингма считает Шри Сингху отцом-основателем всех тибетских учений Дзогчен, хотя он никогда не ступал на тибетскую землю. Традиция приписывает ему распространение учений Ньингтик (snying thig; букв. «сердечная сущность»), высшая система практики школы ньингма тибетского буддизма.
Корпус текстов Ньингтик, составной сборник созерцательных наставлений, был отредактирован в Тибете где-то в начале одиннадцатого века и систематизирован в четырнадцатом веке великим мастером дзогчен Лонгчен Рабджамом (Klong chen rab ’byams, 1308–1363). В соответствии с фундаментальной тантрой раздела менгагдэ учений Великого Совершенства, «Дра Тагьюр» (Sgra thal 'gyur), Дзогчен преподавали в тринадцати мировых системах, включая нашу собственную. Наставления Ати-йоги были переданы Буддой Ваджрасатвой первому учителю человеку Гарабу Дордже (ок. 100 г. до н.э. – 100 г. н.э.) из Дханакоши, страны к западу от Бодхгаи, которой правил король Тхор из Удияны. Шри Сингха получил тайные учения Великого Совершенства от Манджушримитры, сингальского учёного из Наланды и сердечного ученика Гараба Дордже.
Традиционный рассказ о жизни Шри Сингхи содержится в "Обширной истории сердечной сущности Великого Совершенства" (Rdzogs chen snying thig gi lo rgyus chen mo) и была несколько раз была переведена на английский. Однако заметка о стране рождения Шри Сингхи необходима для того, чтобы прояснить противоречивые сведения, согласно которым он проживал толи в Индии, толи в Китае. В соответствии с "Обширной историей", "История буддизма" Падмы Карпо (Chos 'byung padma rgyas pa'i nyin byed; Padma dkar po 1527-1592), "История школы Ньингма" Дуджом Джигдрала Еше Дордже (Rnying ma'i chos 'byung; Bdud 'joms 'jigs bral ye shes 1904-1987), а в более поздней "Истории великого совершенства" Ньошула Кхенпо (Rdzogs pa chen po'i chos 'byung; Smyo shul mkhan po 1932-1999) местом его рождения указан Китай. С другой стороны, в жизнеописании его сердечного ученика Вайрочаны "Великий образ: история жизни Вайрочаны" (Be ro tsa na'i rnam thar 'dra 'bag chen mo), а также в жизнеописаниях Вималамитры, составленных в XII-XIV вв., место рождения Шри Сингхи, скорее всего, находится в Индии. В подтверждение этого можно привести "Медный остров" Ньянграла (Zangs gling ma), "Историю буддизма" Лонгченпы (Klong chen chos 'byung) и обе не упоминают о путешествии Вималамитры в Китай для встречи со Шри Сингхой.
В канонических сборниках «Тенгьюр» (Bstan 'gyur) и «Собрание тантр Ньингма» (Rnying ma rgyud 'bum) он однозначно указан как ученый мастер из Индии (rgya gar gyi mkan po), а Даргьяй отмечает, что Шри Сингха вряд ли может быть санскритизированным китайским именем. Это дополнительно подчеркивается санскритскими названиями текстов, приписываемых Шри Сингхе. Более того, все его учителя носят правильные санскритские имена, и если бы кто-нибудь из них был среди тех индийских мастеров, которые жили в Китае, мы ожидали бы некоторого упоминания в китайских летописях.
Ранние тибетские линии передачи Великого Совершенства
Среди выдающихся тибетских учеников Шри Сингхи — Вайрочана из Пагора, Легдруб из Цанга и Нубчен Сангье Еше из Дра. Среди его нетибетских учеников мы находим упоминания об индийских йогах Джнянасутре (Йе шес мдо) и Вималамитре (Дри мед бшес гньен) и выдающемся йогине из Удияны Падмасамбхаве. Традиция отдает должное Падмасамбхаве, Вайрочане и Вималамитре за распространение Дзогчена в Тибете. Согласно Сердечной сущности Дакини (Mkha' 'gro snying tig), Падмасамбхава отправился на кладбище Парусакавана (Rtsub 'gyur tshal), чтобы встретиться со Шри Сингой, ведомый туда пророчеством, данным Ваджраварахи, которая сообщил ему, что «передача, обеспечивающая достижение цели за одну жизнь… пребывает в ваджрном уме Шри Синги» (Ньошул Кхенпо). От Шри Симхи Падмасамбхава получил весь спектр учений Дзогчен разделов Ума, Пространства и Устных наставлений, восемнадцать тантр Дзогчен и посвящение Сердечной сущности Дакини. Как сказано в "Гирлянде драгоценных камней: История Сердечной сущности Дакини" (Mkha' 'gro snying thig gi lo rgyus rin po che'i phreng ba), Шри Сингха получил Сердечную сущность Дакини от Гараба Дордже на Кладбище Ситавана в Раджагрихе, а не от Манджушримитры, который, как ни странно, не фигурирует в качестве его учителя. Позже он передал эти учения Падмасамбхаве и Вайрочане, которые скрыли их как терма (gter ma) с поручением их будущего повторного открытия.
В первой тибетской биографии терма «Медный остров», написанной Ньянгралом Ньимой Озером (Nyang ral nyi ma ’od zer 1124–1192), мы читаем о долгом и опасном путешествии тибетских переводчиков Вайрочаны и Ледрупа (Legs grub) в Индию в поисках учения Дзогчен. Во второй половине восьмого века в зале собраний Дхахены (Dha he na ku sha 'du khang) они встречают Шри Сингху, который передает им двадцать пять тантр (rgyud ny shurtsa lnga) и восемнадцать писаний Раздела ума (sems sde bco brgyad). В книге "Великий образ: История жизни Вайрочаны" описывается, как перед прибытием двух тибетцев разгорелся жаркий доктринальный спор о "теории единой реальности" (thig le nyag gcig), между проституткой Дагньимой и буддийской монахиней Кунгамо. Их ссора из-за священных заповедей Ати-йоги была воспринята царем как дурное предзнаменование и он приказал чтобы все писания Дзогчен были скрыты от иностранных гостей в Бодхгае.
Согласно "Великому образу", под покровом ночи и в полной тайне Шри Сингха проинструктировал их по восемнадцати текстам Раздел ума, которые они ранее получили в Бодхгае. К сожалению, по возвращении в Тибет Ледруп был убит пограничниками в возрасте сорока четырех лет. Вайрочана остался и получил новые учения, включая шестьдесят тантрапитак, а также наставления Белого (klong dkar po), Черного (klong nag po) и Пестрого (klong khra bo) пространства, содержащиеся в Разделе пространства Великого Совершенства. По завершении, пройдя обучение у Шри Сингхи и приобретя сиддхи скотоводства (санскр. pādukāsiddhi; rkang mgyogs), он вернулся в Тибет вскоре после того, как было обнаружено, что он ослушался приказа царя и украл драгоценные индийские учения. «Великий образ» содержит подробное повествование о легендарных испытаниях и невзгодах Вайрочаны.
Третий ученик Шри Сингхи, Вималамитра, провел тринадцать лет в Тибете, обучая и переводя дзогчен и тантрические писания. В "Обширной истории" мы читаем, что ему и его брату по дхарме Джнянасутре было видение Будды Ваджрасаттвы, который сообщил, что в своих последних пятиста перерождениях в качестве пандитов они не смогли реализовать конечную цель Тайной мантры. Если они желают постичь ее в этой жизни, то должны отправиться в китайское святилище Дерева Бодхи и попросить учения у Шри Сингхи.
Семь гвоздей
«Семь гвоздей» относятся к жанру заветы (zhal chems) тибетской религиозной литературы, который включает в себя прощальные духовные наставления буддийских мастеров. Он является частью собрания текстов, известных как «Четыре заключительных завета Видьядхар» (Rig 'dzin gyi zhal chems bzhi) или «Четыре посмертных завета Видьядхар» (Rig ’dzin gyi zhal chems bzhi). Это краткое изложение «ключевых моментов» (gnad), которые проясняют воззрение Дзогчен (lta ba) на самопроисходящее осознавание и предполагает знакомство на опыте с созерцательными обозначениями Дзогчен, такими как rig pa'i ye shes (осознание изначальной мудрости), gsal ba'i ye shes (сияние изначальной мудрости), shes rab rang grol (самоосвобождающее знание) и ig pa chos nyid (осознание дхарматы).
Использование термина «гвоздь» (gzer bu) служит подходящей метафорой как в тибетском, так и в английском языке. «Попасть в самую точку» — значит добраться до сути дела, сосредоточить свое внимание на том, что важно и существенно, или, как предполагает наш текст, быть твердым в выборе между сансарой и нирваной и между явлениями как они кажутся уму и какие они есть в своей истинной природе (т. е. неустановленной). В «Комментариях к предполагаемому значению шести светильников» Другом Гьялва Юнгдрунг (Bru sgom rgyal ba g.yung drung 1242–290) предлагает следующее объяснение метафорического использования гвоздей: «Это гвозди для разваливающихся умов. Гвоздь фиксирует что-либо, чтобы оно не соскользнуло и не отделилось; Точно так же этот совет вбивает гвоздь, который удерживает разум от соскальзывания в сторону разрастания или разделения реальности».
«Семь гвоздей» представляют собой серию из семи утверждений, в которых основное внимание уделяется узкой пропасти между соседствующими терминами, такими как разум и материя, познающий и познаваемое и так далее. Описание освобождения заключается в напряжении между пределами языка и опыта, в бездонном интервале между словами и их предполагаемым значением. Разрыв в богато украшенной ткани наших структур убеждений обнажает нашу навязчивую тенденцию одобрять и опровергать реальность наших мыслей и чувств и открывает возможность позволить им резонировать на сияющем фоне всепроникающего осознания. Свет и его побочные продукты (то есть светимость, видение, ясность) занимают символическое, метафорическое и буквальное место в литературе Дзогчен. Фундаментальная природа сознания — это ум «ясного света» (’od gsal), и в контексте Дзогчена это влечет за собой прямой опыт движения ума, отражающего динамическую неразделимость пустоты и ясности. Через двойственные разделения собственного самовосприятия ума – т. е. обычный ум (sems) и суть ума (sems nyid), отражения и зеркало – освобождаются в своем собственном состоянии без обращения к дополнительному анализу и дальнейшей интеллектуализации. Каждое из семи визуальных сравнений, следующих за семью гвоздями, на самом деле указывает на непосредственный опыт реальности: огонь, бегущий по траве, свет, проникающий в темницу, встреча мужа с женой, лицо в зеркале и прикосновение мороза с солнцем. Они иллюстрируют непринужденное и беспричинное единство образа и представления, формы и восприятия, объектов чувств и изначального осознания (санскр. видья; тиб. rig pa). Наставления, переплетенные в метафоре, символе и разуме, предназначены для практикующих Ати-йогу, которые осознают основное сходство между субъективными переживаниями рабства и освобождения и принимают твердое решение обрести свободу от всех форм цепляния и связанной с ними дуккхи.